Предисловие к публикации в этом блоге.
В ней я собрал воедино 20 постов, опубликованных мной в течение 2016 года в моём блоге в Живом Журнале. Несмотря на то, что я убрал оттуда все фотографии, когда даунгрейдился с "про" на простого блогера, в постах по соответствующему тэгу фото в основном сохранились, так как были связаны с фоторесурсом Фликр, за который я плачу. Были сделаны лишь небольшие добавления в связи с появлением новой информации. В основном в конце поста, там, где я рассказываю о Юре Наумове.
30 лет плавания на "Полярном Одиссее".
Я буду рассказывать о том далёком во времени походе со своей кочки. С самого начала. Как всегда в моём рассказе не будет приукрашиваний и выдумок. Чистая, голенькая, неприкрытая и порой неприглядная, очень субъективная правда. А за приукрашиваниями и прочими прибамбасами вам к статьям типа этой. Где расскажут, как коч "Помор" ходил на Шпицберген, но не упомянут, что и туда и обратно на буксире за дизельным судном.
Часть первая. Ранняя осень 1985 года.
Как я познакомился с Витей Дмитриевым?
Как ни странно, не через Сергея Никулина, журналиста и ведущего популярнейшей в Карелии тогда программы "99-209" (номер телефона молодёжной редакции Карельского ТВ), с которым работал вместе, и который, вместе с кинооператором Сашей Захаровым уже ходил в поход на первом Одиссее, а через Валеру Верхоглядова. (1946—2019).
А это, по-моему, дочь Серёжи Никулина. Тоже, конечно, имени не помню. Может быть Аня.
Ну и пора показать (расскажу о нём позже) уже наш будущий "Одиссей". И себя на его фоне. За нашими с Витей спинами - жена Никулина. Галина, кажется.
На последней фотографии с той первой водной прогулки по Онеге, почему-то получившейся с наложением, может плёнку до конца не продвинул съёмщик для следующего кадра, на переднем плане виден сын Никулиных, мальчик, трагически погибший, утонувший в возрасте, может, на пару лет старше, чем на фото. Снимал нас, очевидно, сам Сергей, фото которого с тогдашнего мероприятия у меня нет, но он несомненно появится в нашем рассказе.
Осень 1985. Часть 2. Рыбалка на Онего и будущая кокша Света
Вот пусть на первом снимке и будет один из этих мастаков-рыбаков. Второго почему-то не было у меня снято ни разу. Уж не помню почему за давностью лет.
Старпом Сёрега Железов - слева. Мужик сидит без рукавиц или перчаток, я, честно, не понимаю, как он мог выносить жуткий холод. На ветру наверняка было минус 20, а ветер был штормовой. Самое удивительное то, что и этот и другой мужик сети тоже ставили без рукавиц. В ледяной воде. Карелы, чо...
А вот и я, будущий боцман. Не припомню уже, было ли мне уже к тому времени предложено стать третьим главным на судне, или это было сделано потом... Сейчас, сами понимаете, это не имеет никакого значения. Зато рукавицы мне выдали ежовые.
И порулить дали. Вот такие наши доказательства.
Вот там в промежутке между мной и Витей Дмитриевым - тот же мужик.
Пока я за штурвалом, и такой серьёзный, расскажу вам про "рыбалку".
Как у всяких порядочных рыбаков, несмотря на свирепствовавший тогда горбачёвский сухой закон, у нас с собой было. Сколько водки - не помню. Не помню также, пил ли я вообще, поскольку ни Серёга старпом ни Витя практически не пьют, может по 50 грамм, то, вероятнее всего, столько я и выпил. если вообще. Мужики распили, следовательно остальное и поехали на какой-то утлой лодчонке ставить сети. Сети поставили и я даже слегка развеселился в предвкушении улова.
А тут даже и вовсе от радости встрепенулся, показав сломанный лет за семь до этого однокурсником на физкультуре в институте зуб. Таким он у меня долго был, пару последних курсов, работу в школе, всю армию. Потом я вставил стоматологическое изделие получше, с фарфоровой коронкой, а в Канаде потом ещё лучше да на новый штифт. Потом всё вокруг штифта сгнило, но уже в 2010х годах и я поставил имплант. Вся зубная опупея тут.
На курсах финского языка весной 1995 я познакомился с девушкой Светой, блондинкой такой симпатичной. Мы как-то приспособились сидеть за одной партой и составлять диалоги.
Ну и болтали в перерывах, да и не только о том, о сём. В какой-то момент, уже после того, как сходил в Ялгубу, я ей стал рассказывать про судно и предложил пойти следующим летом с нами кокшей. Идея ей понравилась и я пригласил её на ту рыбалку. Вот она.
Как вы понимаете, те фотографии, на которых есть я сам, она и снимала.
Ну а остальные снимал я. Вот Сергей Железнов мерит "лотом" глубину, а Света наблюдает.
Да, на каблуках. Девушка ж русская.
Свете порулить тоже дали. Возможно, во время стоянки, но я уже не помню.
Ну да, и про рыбалку завершаю...
Когда сети вытащили спустя несколько часов, а может даже после целой ночи, в них болтались три жалких налима да несколько окушков. Вот тебе и палья... К тому же идти домой не было никакой возможности, ветер разгулялся не на шутку, был настоящий шторм. Мы простояли в сени островов чуть ли ещё не сутки и пошли домой уже в понедельник, в результате чего я опоздал, конечно, на работу. Но в то время я сам был себе хозяин и мог приходить и уходить, когда вздумается - лишь бы передачи выдавались. Да и до окончания работы на Карельском ТВ, работы, которую я до сих пор вспоминаю, если брать содержание передач, за редким - редким исключением. с откровенным омерзением у меня всегда был такой график.
Ну вот он там и зазимовал, на причале, где стояли лодки владельцев маломерного флота, то есть катеров типа "Прогресс", "Казанка" и т.п.
Итак, что же это было за судно изначально, я обещал вам сказать?
А раньше этот "пароход", так его называл кэп Дмитриев, хотя понятно, что топился он не паром, а дизельным топливом, назывался СРТ (Средний или стальной рыболовный траулер) с номером, которого я не помню уже, принадлежал Петрозаводскому рыбозаводу и был списан за ветхостью. Капитан приобрёл его за 90 рублей. Но хитрый кэп, конечно, не был бы кэпом, если бы отдал свои кровные 90 рублей. Он пообещал вернуть рыбозаводу на эту сумму металлолом. И с выполнением обещания, как и положено на Руси, собирался тянуть три года. Но рыбозавод вдруг уже весной подал в суд, который я, да и Сергей Никулин, сам кэп и кто-то ещё, посещали в качестве свидетелей и ответчика.
Один раз, выполняя это постановление суда, мы даже собрали тонну металлолома где-то по задворкам Петрозаводска. Я помню хорошо как ловил машину, грузовик халтурщика, платил деньгу из своего кармана левому водителю, которые мне никто не возместил. Где-то брали липовую справку, что в металлоломе нет взрывчатых веществ. Меня хватило только на раз, больше я своими кровными финансами жертвовать не собирался и такими пустяками, как сбор металлолома не занимался. Да никто и не настаивал. Как это тогда часто бывало, всё каким-то образом рассосалось и устаканилось. Пароход стал собственностью клуба "Полярный Одиссей", коий клуб из парохода, собственно, и состоял только.
Потихоньку формировалась и команда. По друзьям, знакомым, конечно.
И встал вопрос о мачте. Судно-то должно вроде как быть парусным, хотя бы частично, то есть идти как бы под парусами, когда ветер в корму бы дул. Ну и немного сбоку хотя бы если надувал. Ясно, что крутым бейдевиндом не пойдёшь. Таков был замысел капитана, потому что на дизельном траулере идти в поход вроде как не совсем выигрышно и оригинально, особенно для съёмок.
Вначале хотели получить порубочный билет на ёлку в лесу. Оказалось, что задача эта близка к невыполнимой. Елка-то должна быть недалеко, ну хотя бы километров 20 от города максимум. А кто даст пилить её в пригородном лесу? Никакой лесхоз не даст.
Думали о дереве, которое бы уже было спилено, допустим, при дорожном строителстве, расширении дороги и т.п. Ничего не получалось.
Оттуда не было особого труда ёлку тащить к кораблю. Вот и тащили, как на снимке ниже. Впереди - кэп, за ним Коля, про которого я помню только, что у него была жена - немка и он был простой, как валенок. Проще я не видел вообще людей. Потом старпом Серёга Железнов, а замыкает Юра Полняков. Он был лётчик и летал на кукурузнике типа АН-2. Жив-здоров и сейчас, см. ссылку выше.
Старую мачту положили и потом, наверное, разобрали-распилили сваркой на металлолом, а новую стали дружно шкурить, тесать и полировать.
Капитан давал ценные указания, но надо сказать, и работал больше всех. Ну, может, Серёга Железнов столько же пахал. Второй слева в шапке на снимке выше стоит приятель Серёги - Стас. Оговорюсь, что снимки я не ретушировал, а может даже и с негативов сделал сканы, поэтому лезет всякий волос, пыль и грязь. Неважно. Исторические снимки так и должны вываливаться, в первоснятом виде.
Юра, Сергей, Стас.
Капитан мерит толщину будущеё мачты. Во всём полагается на свои чувства и ощущения.
О главном навигационном приборе, которым являлась жопа капитана - её портрет которой Саша Захаров, кинооператор, рекомендовал повесить в рамочке в кают-компании после одного эпизода, который, возможно, спас наши души, - я ещё расскажу. Всему своё время.
Ложится на покой старая стальная мачта.
Новая готовится занять её место.
А это, по-моему, делается бушприт.
Вот наша команда, кого помню, слева направо, спинойв стёганой фуфайке и серой шапке Коля, лётчик Юра Полняков (заслонён Колей), парень в чёрной ушанке в упор не помню кто такой, но потом он отколется и до плавания не доживёт, так что неважно, кэп Дмитриев. Дальше, в спортивной шапочке с помпоном - Миша Данков, научный сотрудник Краеведческого Музея (и сейчас). Блондин Серёга, не помню его фамилии, молодой парень, Стас. Спиной стоит Серёга Железов.
Работ, конечно, много было. Капитан варил всё сам. Ювелирно работал, мастер на все руки, чо. Это было счастливое время, когда до конца советского союза оставалось больше пятилетки, поэтому металл, электричество просто не считали, воровали без проблем, страна была богатой, счетов никто не присылал. А если присылали, то оплачивал тот же клуб любителей водного спорта, наверное.
Миша Данков везёт кору с мачты на берег, в отходы
Стас сверлит что-то электродрелью. Перенапрягся и стал светиться.
Шутки шутками, это я просто негатив напечатал, но потом, года через три после этого плавания, когда капитан и клуб уже обрастёт жирком и начнет строить свои деревянные суда, одного наёмного рабочего убъёт током прямо на борту свежепостроенного новодела.
Будут в клубе и другие смерти, о которых напишут в прессе. Но я уже к тому времени прочно отойду от всех этих дел. Я увлекусь велопробегами, своей телекомпанией "Петронет", на которой, кстати, сделаю фильм о строительстве коча "Святитель Николай". Но это будет потом, в 1993-1994 году. Пока же идёт и будет идти на протяжении нескольких моих постов, 1986 год.
Часть четвертая. Ранняя весна 1986. Малярные работы, установка бушприта, нанесение главной надписи.
Надо было покрасить весь корпус корабля вместо серого чёрным (где брали краску, опять же, большой секрет, но точно не покупали в магазине). Стас, неофициальный художник экипажа, красит то место, где будет заново написано: Полярный Одиссей".
Вторую кокшу для плавания завербовал тоже я. Ей согласилось стать Наташа Берникова (Наталья Ильинична Берникова). Она работала заведующей или заместительницей заведующей. Я не помню, ушла ли к тому времени на пенсию жена известного в Карелии боксёра Левина из заведующих отделом иностранной литературы в "публичке".
Так мы называли нашу республиканскую библиотеку. В этой библиотеке мы провели, наверное, тысячи часов с моим другом Серёжей, который сейчас живёт в Монреале. Туда мы приходили уже после занятий в аудиториях ВУЗа и по выходным, когда в институте занятий не было. Учили мы французский тогда истово и одержимо, я бы сказал.
Я её видел в мой первый приезд из Канады в 2004 - она всё ещё работала в той же библиотеке, хотя формально была на пенсии.
В июне 1986 года Наталья Ильинична принимала участие в беломорской экспедиции журнала «Вокруг света», посвященной 125-летию журнала. Ученые, журналисты, экологи, краеведы из разных городов страны совершили «беломорскую кругосветку» на парусном судне «Полярный Одиссей».
Наталья Ильинична участвовала в этой экспедиции в роли судового повара («кока»), готовила и кормила всю эту ученую братию. В октябре 2021 года Наталья Ильинична ушла из жизни, но память о ней навсегда сохранится в сердцах тех, кто ее знал.
Коллеги запомнили ее очень активной, общительной, доброжелательной, заботливой, хлебосольной, всегда готовой прийти на помощь.
"Братия", конечно, была далеко не учёной, да и вообще ни одного учёного в прямом смысле этого слова на борт не ступало, ну да ладно.
Тогда же поставили бушприт.
И, конечно же, я не только снимал, но и работал тоже. Как все.
Ещё за месяц, может, я ходил в этом пальто, оно у меня со студенческих времён, а вот на этом снимке я сознательно его надел, чтобы запачканным выкинуть потом.
Как-то раз Сергей Никулин и Саша Захаров приехали и сняли сюжет для Карельского ТВ, о том, как идёт подготовка к плаванию. Я там фигурировал, само собой. Утром после эфира, наш председатель Прокуев, отменная сволочь, кстати сказать, покойничек был, пришёл к нам в редакцию народного хозяйства и стал меня распекать, за то, что я встрял в кадр, мол, несолидно старшему редактору и т.д. и т.п.
Я прямо ему сказал, что не понимаю его претензий, ну он и отстал. Потому что рыльце его было в пушку по отношению ко мне. Прокуев обещал мне квартиру, конечно устно, я тогда ещё был зелёный и не знал, что с этими подонками-номенклатурными-коммунистами (он был секретарём Петрозаводского горкома и был сунут на должность председателя Гостелерадио Карелии в связи с какой-то провинностью, понижен, так сказать, и, конечно, ни уха ни рыла в ТВ и радио не смыслил) нужно всё фиксировать на бумаге. Хотя это тоже вряд ли помогло бы. Обещал в обмен за то, чтобы я вынул из прорыва отдел строительства, который завалил выпускник факультета журналистики некто Савченко. Ну я вытащил, а Прокуев меня кинул. Оно и к лучшему. Будь у меня квартира, я бы может ещё думал, ехать в Канаду или нет...
Потихоньку становилось тепло, вот Афонькин греется под скупыми лучами апрельского солнца. Я уж и имени его не помню, может быть Олег, все звали его "Афонькин" и это была его настоящая фамилия. Парень был смекалистый, очень не дурак поддать, добрый. Будет один эпизод, когда все поразились его смекалке, и я об этом эпизоде расскажу. Афонькин умер примерно в 2010 году... Почему-то мне запомнилось, что когда в это же время я виделся с Натальей Берниковой и сказал ей о его смерти, а мне о ней сообщил С. Никулин, она ответила, что не помнит Афонькина совсем. Что было невозможно проведя два месяца рядом с человеком. Наверное были какие-то основания у Натальи так заявить. Теперь уже ни у кого не спросишь...
Фотография ниже мне очень нравится. Контражур, солнце в якорном клюзе... Потом кто-то у разместит её на сайте ПО без указания моего авторства.
Ну и Стас нарисовал, конечно, название. Молодец.
Но я отвлёкся. Пора вставить фото, а потом я продолжу рассказ.
Где-то к середине мая многое уже было готово. Мачты гордо устремлялись вверх, бушприт глядел вперёд. Кинооператор Саша Захаров залез на мачту, пользуясь отличной погодой.
Самое удивительное, что все планы осуществлялись на 99%.
Это было изумительное время для тех, кто хотел и умел вертеться. А так, как вертелся капитан Дмитриев, (да и вертится сейчас, только уже в титуле адмирала исторического флота, вручённого самому себе, ну а кто из нас без слабостей), вертеться и хотеть мало кто мог.
Паруса? Легко. И вот уже я, срывая подготовку к очередной передаче, бегу по его звонку выгружать из моезда Москва-Мурманск рулон парусной ткани весом в полтонны.
Рулон послали Бурлак с Тёмкиным, о которых речь впереди. Как их кроить, шить? Легко!
Есть, оказывается в БОПе (Беломорско-Онежском пароходстве, где мне доведётся работать с 1994 по 1996 год) парусный цех! И вот уже Наташа Берникова и жена (ныне вдова) Саши Захарова Марина Юргенс кроят паруса.
Ну а мы их шьём... В том числе, среди швей, оказывается и ваш непокорный слуга.
На природе, обдуваемый тёплым майским ветерком.... Блин, (тогда мы ещё не говорили "блин") кто бы мне сказал за полгода до этого, что я буду шить паруса...
И что интересно, были специальные напёрстки на кожанном ремешке, которыми можно было продавливать толстенную иглу, обшивая алюминивый уголок толстой дратвой.
Вот он, такой напёрсток у меня на руке. Впрочем, этот снимок, что ниже, мог быть сделан уже в середине нашего пути по ББК, после Сегежи, потому что тут виден слева от меня магнитофон, который я взял напрокат у знакомых девчонок из Сегежи, да и щетина у меня уже двухнедельная по крайней мере. И рубашка другая. Но это неважно. Важно, что искусство шить паруса не было утрачено в конце 20 века. И что я могу всегда спросить: " А ты паруса шил?". Очень большой шанс, что собеседник мне ответит, что не шил. А я - шил.
Ну давайте вернёмся взад. Вот ещё кадр, как Наташа и Марина кроят паруса.
Которые мы потом будем обшивать канатами.
Журналист Сергей Никулин и кинооператор Александр Захаров.
Вот тут наша петрозаводская команда почти полностью. Сейчас, конечно, не вспомнить, но мы, должно быть, сделали круг по петрозаводской губе в тот день.
По часовой стрелке: Юра Полнков, Серёга Железов, Олег Афонькин, Стас, Коля, Саша Захаров с сыном, Марина, Сергей Никулин.
Дочь Никулина фотографирует отца.
Хороший фонарь, да. Можно было бы домой забрать и переделать под электрический. Но мне было лень и его, скорее всего, кому - то отдали. Или кэп забрал себе. Больше я его не видел.
Сергей Никулин с сыном. Мачта стоит (сколько было трудов её водрузить!) Паруса надуваются.
Вот, кстати, нашёл негативы, да, мы тогда прогулялись по губе. Нашёл-то нашёл, но, видать вставил прямо в альбом ЖЖ, а когда потёр, то они пропали. Может быть не навсегда, пока оставлю дырки.
В Соломенном или за Бараньим берегом горел лес.
А у меня было хорошее настроение. Хотя, опять же, возможно, что этот снимок из середины плавания. Я старался помечать свои негативы точной датой съёмки, но при сканировании они могли перемешаться. Поскольку это было так давно, то точная хронология значения вообще не имеет. История, чо.
Я с Мишей Новожиловым (если не забыл фамилию)
Матрос Никулин уверенно смотрит в будущее. Которое не придёт само, если не примем мер.
За зебры его комсомол, за хер его - пионер.
Часть шестая. Начало лета 1986. Закладка бетона в днище.
Где купили и купили ли вообще бетон? Лучше меня не спрашивайте. Это ж был пока ещё Советский Союз. Хедрик Смит всё описал задолго до нашего путешествия.
Сценарий вполне мог быть таким:
Везёт машина на стройку груз бетона. Останавливаем, махая десяткой. Охотно останавливается водитель, стройка подождёт, там ничего за тот бетон не дадут, можно потом поехать и снова загрузиться. Кто спросит, сколько чего? А тут живые деньги.
Но для того, чтобы залить бетон под деревянный пол, надо было иметь соответствующие условия. Носить издалека по одному ведру - провозишься сутки и бетон затвердеет. Прожигающий своей энергией стены кэп договорился с руководством порта Петрозаводскмаша о том, что мы пришвартуемся у их причала и загрузим всё за часа четыре.
Ооо, я хорошо помню те дни конца мая, а может и июнь уже был, когда самосвал вывалил кучу жидкого бетона на причал и нам нужно было, в течение нескольких часов, запихать всё без остатка под пол, прямо на корпус траулера. Для остойчивости, так сказать. Вот пригнали пароход.
Поставили в док. Помню, что кто-то из бдительных работников порта орал мне, что нельзя снимать, когда я сделал этот кадр, забравшись наверх. Ну да хорошее время было тогда, у меня была при себе всегда красная корочка Гостелерадио, а красные корочки тогда уважали. Сунул этому виджиланте в зубы, он и отстал. А у меня остался кадр.
Началась работа.
Бетон приходилось носить довольно издалека.
Работали я, Стас, Афонькин и Коля. Миша Новожилов тоже.
Да, забыл ещё Мишу Данкова. Старший научный сотрудник. чо.
Загрузили. Бетон затвердел. Пароход осел немного на воде. Возможно это даже сделало его днище безопаснее...
Солнце то ли всходит, то ли заходит. Сейчас уже не вспомнить...
Собака Стаса Жулька
Вошли в Беломорско - Балтийский канал. Ночью прошли несколько шлюзов.
И где-то поутру вышли в Выгозеро. Сергей Никулин пытается ловить рыбёшку с борта.Фотография вышла в контровике. Сейчас, когда у меня подписка на Фотошоп, я бы всё мог в этой программе вытянуть. Но жаль время тратить. Рубку парохода видно, а Никулин есть на других фото.
Часть восьмая. Лето 1986. Следуем по ББК. И проходим последний шлюз с выходом в Белое море
Как я написал выше, ночью прошли по каналу и вышли в Выгозеро.
В какой-то момент днём, когда шли по Выгозеру вдруг послышался страшный скрежет, корабль изрядно тряхнуло и он сильно накренился. Сели на каменную банку. Кэп с Афонькиным стали думать что да как, надо же теперь сниматься с мели...
Приняли решение откачать за борт запас пресной воды из цистерны, чтобы облегчить судно. Помню, что стояли долго, выпустили в озеро Выг литров триста воды. От нечего делать кидали спиннинг и поймали штуки три щуки приличного размера.
Действительно попали на луду, которая никак не была помечена на карте, или карта была такая. Ну эхолота-то у нас не было. Экспедиция, чо.
В общем как мы снялись с той банки я не помню, помню, что долго гоняли двигатель, пытаясь, в основном дать задний ход.
Как-то снялись в конце концов. Ещё помню, что мы с Энди Авдышевым пошли, сначала нас кто-то отвёз на лодке, гулять по Сегеже. Я хотел навестить одну мою знакомую, но её не оказалось дома, но посетил другую, она предложила магнитофон напрокат, а у Андрея был адрес какого-то радиолюбителя, который нам устроил ночлег в пустовавшей квартире. Этого любителя Энди никогда не видел, но по эфиру хорошо знал, как и сотни других по всему миру.
В общем наутро припёрлись на берег, поорали мужикам, чтобы послали лодку, и снова были на "Одиссее".
Настало время идти дальше и худо-бедно причапали к последнему шлюзу ББК, перед которым остановились. После ужина всем стало хорошо (наверняка было налито по 50 грамм водочки). Время было - сухой закон, но у меня под койкой стоял ящик водки и я, с разрешения капитана, наливал "по соточке" за какие-то работы типа очистки гальюна. О том, как это делалось, то есть как чистился гальюн, а не пилась водка, конечно - речь впереди.
Все сидят и отдыхают, слушая музыку на портативном магнитофоне, который я взял у подруги напрокат в Сегеже.
Этот снимок, возможно, из другого времени, но близкого по хронологии к началу плавания.
Проблема с датировкой снимков состоит в следующем: негативы свои я все старался тщательно датировать, как научил меня фотограф Коля Корпусенко. Разрезалась плёнка из 36 примерно кадров на шесть равных частей (иногда оставался огрызок из двух-трёх негативов, если пара кадров запарывалась в начале или конце съёмки). Бывало, что и 40 кадров помещалось на катушку - катушки я вертел сам из большого рулона киноплёнки высокой чувствительности. Но при переезде в Канаду, в Виннипег, я взял совсем немного материалов из архива. Через 6 лет приехал уже из Монреаля, и забрал всё остальное, в том числе два альбома про "Одиссей". То есть альбомы я оставил, а карточки повырывал, иногда и рвал их и пришлось заклеить скотчем. Часть негативов потерялась с концами, поэтому сканировал я в основном карточки из альбомов.
Сделал несколько портретов экипажа на отдыхе. Миша Новожилов.
Серёжа Железов. Похож на Тёму Лебедева, который тогда ещё ходил пешком под стол.
Наташа Берникова слушает музыку.
А утром надо было выходить в Белое море. Мы стояли уже у последнего шлюза. Я хорошо помню, как капитан запросил по рации, когда мы можем шлюзоваться. Ответ был чётким: "Никогда".
По-видимому из Петрозаводска сообщили, что группа шаровиков на необорудованном и не предназначенном для навигации, а наоборот давно списанном корыте идёт покорять Белое и Баренцево море и был дан приказ не пущать.
Так или иначе, я отбился после вахты, а когда проснулся, то за окном каюты (именно окном, а не иллюминатором - у нас с кэпом была каюта на двоих и я спал на нижней полке), увидел Белое море в полный его рост. Как капитан проскользнул препоны и рогатки последнего шлюза - я так никогда и не узнал. Помню только, что спрашивал, но ответа от хитрого кэпа не получил. А потом уже было и неинтересно переспрашивать. Ну прошли и прошли в море. Теперь - гуляй.
Часть 9. Лето (июнь) 1986. Кемь. Прибытие москвичей.
У боцмана, как всегда, заботы прозаические: проверить, достаточно ли пресной воды
Если нет - дольём.
Вымпел журнала "Вокруг Света" Сергей Никулин привязывает уже после того, как мы встретили москвичей. Как я уже говорил, наше плавание никогда не было бы таким масштабным, если бы не Бурлак и Тёмкин, невероятно энергичные и пробивные москвичи, которые взялись за организацию плавания.
С собой они привезли немало другого народа - журналистов в основном. Но не только. Был среди них, например, доктор Татарский, на снимке он в правом углу, стоит (у него была припасена огромная бутыль спирта, из которой мы с ним изрядно хлебали - именно тогда я попробовал пить чистый спирт не разводя его водой, а заедая космическим питанием), сзади за ним с чёрными усиками : Григорий Тёмкин, виднеется клок шевелюры кокши Светы, чья-то голова, наверное Кости Долгих (или как-то так, уже не помню). Его папа, вроде, был директором Интуриста, но Костя, помнится, был простым, открытым парнем. Дальше против часовой стрелки - Тамара из "Литературной газеты" (она была с дочкой), Новожилов (Петрозаводск), Витя Георги (Мурманск, журналист, он, вроде и сейчас активничает в клубе ПО), фотограф журнала "Советский Союз" Транквиллицкий (какая у него была фототехника, я аж слюни пускал, ясно что одна коробка "Никон" стоила больше всего нашего корабля, а у него ещё была среднеформатная "Мамия", вроде). Он умер на 100м году жизни в октябре 2024го. Потом два типа, кажется с ЦТ и за канатом - Вадим Бурлак. Никулин и Берникова сидят спиной, а перед Татарским, вроде, Коля.
Но эта благостная картинка, где все отдыхают после ужина, возможно и пропустив по 50 грамм (а я и больше, так как глянулся сразу доктору Татарскому или он просто хотел с боцманом дружить, поэтому после посиделок мы пошли к нему в каюту и добавили спиртяшки.
Да, на верхнем снимке между Тёмкиным и кокшей Светой сидит мужик, который являлся исследователем беломорских "лабиринтов". Он выдвигал гипотезу. что выложенные камешками на островах "лабиринты" являются планами, по которым поморы ставили сети.
Ну и, наконец, Миша Данков (рядом слева стоит Витя Георги) поправляет паруса. Скоро идти на Кузова и потом - на Соловки.
Несколько слов про наш разлад с кокшей Светкой. Фамилию я её забыл напрочь, поэтому не могу сказать жива она или нет, скорее всего жива ибо была молода, так как поиск в сети провести не могу. Она тогда именно в Кеми обиделась вусмерть и не разговаривала до самого конца плавания. Обиделась, на мой взгляд, совершенно несправедливо, и я был не виноват, просто донёс до неё решение капитана. Когда вся орава выгрузилась из поезда и прибыла на борт, встал ребром вопрос, как всех размещать. Место-то для спанья было конечное число.
Когда я встречался с Натальей Берниковой, она всегда считала своим долгом рассказать о том, как сложилась судьба Светы. Видимо они в конце концов на всё плавание обосновались в одной и той же каюте и вели откровенные женские разговоры и Света говорила о том, почему она так на меня окрысилась. Наталья доложила мне, что та сходила замуж за какого-то грузина, родила от него ребенка, развелась, ну а больше я ничего не запомнил. Не самая страшная потеря, конечно, но было обидно, что с тем же капитаном, который всё это затеял, она щебетала очень любезно до конца июля, а я стал для мнеё парией. Портрет я снял у неё дома в апреле 1995 года. Ещё до того, как сделал предложение пойти кокшей.
Смешной эпизод. Когда мы с кэпом гуляли по Кеми, а потом пошли к пристани, где стояло наше судно, я сорвал несколько цветков. Может и садовых украл у дома кого-то. Капитан то ли спросил для кого, то ли я сказал, что для Светы. Он понимающе усмехнался: "Ясно. Уе.ать, значит, хочешь". Ну да, ачотакова, как сказали бы сейчас. Естественное желание. Как говорил один мой покойный приятель: "Всех баб не пере.ешь, но стремиться к этому надо. И могло ведь получиться, но не судьба. Впрочем, моя экс всё равно мне претензии предъявила потом, что связь половая таки была, раз я привёл её на корабль и ходил одновременно с ней на курсы финского. Но нет, намерение не есть действие. Я потом, помню, пытался перед ней оправдываться, что это не я, что идея пригласить Свету кашеварить исходила от Миши Данкова, но вряд ли Марина поверила. Хусим, всё поросло быльём.
Часть 10. Лето 1986. Кузова.
Немецкий, это, конечно, "шведский". Помните "Кемску волость" из фильма? Вот этот регион и есть
Туда мы пришли из Кеми, погрузив всю эту ораву журналистов и прочих гомо-специалистов, прибывших на поезде.
Думаю, что на кузовах нас всех было явно больше 20 человек.
Пришли и встали в уютной, защищённой от ветров бухточке.
Потом пошли прогуляться и залезть на гору.
Вот такие водоросли растут в этом Белом море. Народ делает хорошие деньги на их сборе и сдаче на приёмные пункты летом. То есть в то время делал, как с этим сейчас я не выяснял.
Боцман тоже себе отхватил ламинарию, водорослину - переростка. Но поматросил и бросил.
Помню, народ пытался лазать в пещеру, с фальшфейером, но, по-моему, ничего там не видно было, да и не залезть никак далеко.
Стояли на Кузовах долго, может и сутки. От нечего делать спускались с аквалангом. Я не спускался. Хоть был и июль уже, но вода холоднющая всегда в этом море, нужен был гидрокостюм и спортивный костюм под ним. В лодке дочка Тамары снимает на кинокамеру. Хотя я не помню совершенно, была ли такая у неё. Может быть это фотоаппарат просто.
Ниже идёт фото - одна из трёх или четырёх цветных фотографий, осевших в моём архиве, но сделанная не мной, а скорее всего Гришей Тёмкиным.
Я делал только цветные слайды, но совсем немного. В воду лезет, если не ошибаюсь, лётчик Юра, а страхует его какой-то длинный москвич, помню, что был наглый и бесцеремонный, как большинство из них, но даже имя забыл.Лишняя информация, он ничем вообще не запомнился. Поскольку с аквалангом, наверное, больше снимков не будет, расскажу об эпизоде, который произошёл в Умбе, в Архангельской области.
По прибытии во всякий районный центр мы старались, под вывеской "мирной экспедиции ЦК ВЛКСМ и журнала "Вокруг Света", как дети лейтенанта Шмидта, заходить в местные райкомы комсомола, а лучше партии, чтобы что-нибудь выклянчить.
Ну, денег мы знали, что не дадут, а канатов там, продуктов, чего-то ещё, уж не помню, (чтобы райком выписал бумагу на склад).
И вот в той самой Умбе помню, секретарь райкома, сообщивший, что купил своей дочке квартиру в Петрозаводске, как будто это нам нужно было знать, а может жениха ей искал, вдруг спрашивает: "А у вас акваланг есть?"
Ну, там, Тёмкин или Бурлак гордо заявляют, что есть.Тот говорит:
Пришлось кому-то, наверное тому же Юре, нырять полдня за утопленником. Утоплого трупа мёртвого человека не нашли. Но от коряги отцепили блесну. Хоть какой да трофей.
Стас купает свою любимицу Жульку.
Без гидрокостюма. В холодной воде. Изверг.
Нельзя сказать, что водные процедуры Жульке шибко понравились...
Пользуясь долгой стоянкой, я сел в лодку, завёл мотор, который вы видите на цветном фото, по-моему это был " Ветерок ", но может быть и "Нептун", и уехал на один из островов.
У меня с собой был объектив 300 мм "Фотоснайпер", довольно поганенького качества, взятый напрокат у Коли Корпусенко. Пытался снимать им издалека нерп, которых тут было видим-невидимо, но к себе они не подпускали.
Конечно, если б была у меня тогда фототехника от сегодня! Но в СССР не сильно большое было разнообразие фотообъективов, да и светосила у него была какая-то жалкая.
Вот получилась какая-то тушка.
Зато молодые чайки подпускали близко. Уверен, что такого зверя они до сих пор не видели, да я и сомневаюсь, есть ли вообще тут звери.
Из этого слайда ясно, почему у птенцов чаек вначале такая окраска. Чтобы быть незаметными на ландшафте для хищников. Хотя коршун, думаю, разглядит...
Потом я спокойно завёл мотор и уехал на корабль. Помню, что кэп был недоволен, что я никому ничего не сказал, но я как-то пропустил мимо ушей. Для меня снимки были важнее, чем мнение кэпа. Вообще я всю эту авантюру воспринимал именно как приключение, одноразовое, все эти экспедиции эдуардов толлей и кочи "шитые вицей" мне были по барабану. И я точно знал, что больше плавать с ними я не пойду. Хотя на Белом море потом доведётся побывать ещё три раза. Но уже в 1990е годы.
Но вот что интересно, как воспринимаются одни и те же события разными их участниками и какая остаётся память. Мной и Никулиным. Мы в году 2012 мы с ним пили пиво в Петрозаводске (в 2014 году мы "расфрендились" из-за разных оценок происшедшего с Крымом и Украиной). По возвращении меня в Монреаль Никулин тогда написал, я копирую из архива в ВК:
Иначе я бы не снял кадров, что вы видели. На одном из них, я специально сделал кроп, и вы видите этот фрагмент выше, хорошо видно, что море спокойное, судно стоит в бухте. Открытое море справа, но через узкий пролив между островами, и отлива в сторону чистого моря нет. Скорее всего отлив уже произошёл, обнажив брёвна и камни, а когда будет прилив, то вода польётся вглубь архипелага, а не в открытое пространство моря. Я не помню, брал ли я тогда резиновую или алюминевую лодку, но мотор глох два раза, я подсасывал топливо и снова запускал его. По спокойной воде. Возможно Никулин принял за вынесение меня в море дугу, которую я делал, решая, в какую именно точку острова плыть.
Часть 11. Лето 1986. Соловки.
Кинооператор Саша Захаров, к великому сожалению ныне покойный (он умер незадолго до моего отъезда в Канаду), что-то снимает. Наверное запечатлевает развевающиеся по ветру паруса, мы шли иногда и как бы на парусах, при этом двигатель работал, конечно. Паруса добавляли толику ускорения только при попутном ветре. По моему мнению, Саша был лучшим оператором Карельского ТВ и очень хорошим человеком, с блестящим чувством юмора. Поездили мы с ним в командировки немало по городам и сёлам Карелии.
Вот уже подходим к архипелагу. Захаров продолжает снимать. Результатом его съёмки стал фильм "По морю Белому".
Кстати, открывается он кадром меня, звонящего в корабельную рынду. Я даже для смеха принт-скрин сделал.Но и тут не обошлось без приукрашивания действительности. Вот, например, Сергей Никулин, автор сценария и текста, читает за кадром:
"Построенная своими руками шхуна легла на генеральный курс..."
Ну не построена она была "своими руками"! Построили её руки рабочих на каком-то заводе, а потом, после того, как изрядно половили на нём рыбки, списали в металлолом, а мы к ней только бушприт, да мачту приделали. И не шхуна это никакая, а бывший рыболовный траулер типа СРТ с номером. Ну да ладно, такое время было. Без приукрашивания - никак было. Оно сейчас вернулось туда, то время и те повадки, хорошо зато, что меня там больше нет.
И ещё эпизод был.
Кажется на этом переходе случилось.
Как я говорил, в Кеми на "шхуну" влезло полтора десятка народа (кстати, не знаю как отбирались кадры для того фильма, но там явно много того наглого москвича, который прошёл с нами лишь часть пути и потом пропал навсегда из истории клуба ПО. Зато активный он, помню, был такой, лазал для съёмок по мачте в оранжевом спасжилете, что-то привязывал (тоже никогда не надевали эти глупости, да и зачем он на мачте нужен, неудобно же лезть?)
Значит, эпизод. Кушали хорошо. Гальюн-то на корабле рассчитан на небольшую команду, а тут такая орава. Он быстро переполнился. По правилам жидкое говно надо бы сдавать на судно-ассенизатор, но где оно, это судно? Стоит в Петрозаволской губе только, а в Белом море на горизонте его не наблюдается. Конечно, было принято решение опорожнить гальюн в море Белое, добавить ему желтизны, так сказать.
Но бак гальюна, он же в корпусе, запаян, его не вычерпаешь ведром...
Как это делалось? В отверстие, идущее от бака (оно довольно узкое), забивалась деревянная пробка, а ассенизаторский шланг потолще вставлялся в очко гальюна и его надо было держать крепко-крепко, почему, вы сейчас поймёте. Другой конец этого гофрированного толстого шланга спускался за борт, но само оно, ясное дело, не потечёт. К другой трубе, входящей в этот бак, подсоединялся ещё один шланг поуже, а второй его конец соединялся с выхлопом работающего дизеля. То есть в баке создавалось разрежение, и через несколько секунд мощная струя потекла в море.
Органика, чо. Удобрения для водорослей... Трубу держал я, то есть боцман. Помогал мне, находясь сверху, как бы на рубке, и держа шланг от выхлопа дизеля, матрос Никулин, всегда вызывавшийся сам на эту процедуру, которому я обещал за это дело "налить соточку". Ведь именно боцман заведовал этой важной частью матросского рациона. Соточкой, впрочем, дело не ограничивалось, как правило. Но и не больше 200 граммов, я думаю, на брата испивалось, мы жеж в походе были, злоупотреблять не стоило. Но выпивалось и закусывалось потом. А пока я жму, значит, крепко трубу, говно журчит за борт и, вдрюк, в какой-то момент мой нажим ослабевает, то ли я задумался о чём-то возвышенном, то ли давление снизу увеличилось, и всё летит мне прямо в рожу и стекает в штаны.
Конфуз. Но было почему-то весело. Процедуру мы, впрочем, успешно завершаем, и я иду в душ стираться и мыться.
Но если вы думаете, что на этом всё благополучно завершается, то вы заблуждаетесь. Из душа струя хоть и горячая от двигателя бежит, но солёная. Забирается-то вода прямо из моря. Следовательно, она жёсткая. Мыло не мылится совсем.
И только какое-то хитрое моющее средство, взятое теми же москвичами "для испытаний" спасло меня. Оно действительно мылилось и через минут 10 я был чист и свеж.
Самое интересное, что года три назад, когда мы ещё с Никулиным дружили в соцсетях и два раза встречались в Петрозаводске в реале с распитием пива, я ему послал его фото, сделанное уже в Кижах по возвращении из плавания (потом покажу в конце эпопеи) и вспомнил этот эпизод.
Причём заметьте, в роли "политого поливальщика" оказался ведь не он (он был вообще наверху, подсоединял, как я уже говорил шланг к дизелю, а внизу вставлял толстый шланг в очко гальюна я). Фото он опубликовал, а текст сообщения стёр.
Я, такой, в недоумении, пишу ему в личку, а куда же, Серёжа, текст-то пропал?
Он отвечает: "Да ты знаешь, я его стёр, я тут имею часы в университете, преподаю журналистику молодым студентам, не хочу, чтобы они такое про меня читали."
Ну ладно, думаю, хотя, опять же - странно. Я же потерпевший, и почему - то не стесняюсь.
Да, было дело. Зато весело как!
Ну кого ещё с ног до головы обливало говном вперемежку с мочой посреди Белого моря?
Да никого и никогда! Рекорд книги Гиннеса, можно сказать...
Ну вот, подошли, готовимся швартоваться.
Корреспондент журнала "Советский Союз" Ю. Транквилицкий делает общий снимок. Не поверите, но Транквилицкому исполнилось 90 лет в прошлом году!
Саша Захаров, Сергей Никулин. В очках и штормовке В.А.Евтушенко, краевед, специалист по "лабиринтам". Кэп Дмитриев, Корреспондент "Литгазеты" Тамара (фамилия утрачена навсегда и ни до ни после я не видел в "Литературке ни одного творения этой Тамары, но женщина была хорошая). Миша Новожилов, старпом Сергей Железов, Вадим Бурлак, Коля, Стас с Жулькой, за ним - доктор Татарский, Гриша Тёмкин и Виктор Георги - журналист то ли из Мурманска, то ли из Архангельска.
На этом фото в профиль появился ещё и Юра Полняков, стармех, лётчик из Петрозаводска.
На фото издалека к уже перечисленным добавились Костя, то ли Долгих, то ли как-то ещё, он - между двумя кокшами, потом Афонькин, и предпоследний перед Никулиным - радист Андрей (Энди) Авдышев.
Транквилицкий - крайний слева.
Потом ездили на лодке на Заяцкий остров архипелага.
Один из т.н. "цветных" снимков, сделанных Тёмкиным. Он изначально был не слишком цветастым, а когда я забирал фотографии из Петрозаводска в 2004 или 2005 году, выцвел совсем.
Эти снимки, что ниже, возможно, сделаны ночью, может быть и за полночь. В июне ночи в тех краях такие светлые, что читать можно. Утром мы пойдём на мыс Картеш, о чём будет следующая глава.
 |
| Доктор Татарский. |
Часть 12. Июль 1986. Картеш.
Пришвартовался "Одиссей" к двум другим судам, одно из которых "Картеш", судя по всему и принадлежало Беломорской станции, а может и второе, "Ладога". тоже. Неважно.
Гриша Тёмкин стал ловить рыбу. Вообще-то я не помню, чтобы мы что-то приличное поймали во время плавания. Помню, что клевала мелкая треска - этого добра было навалом.
Там вдали виднеются коробки с мидиями.
На станции пытались их разводить, но работники станции жаловались, что местные рыбаки по ночам опустошают эти садки.
Вылезали на берег, само собой, журналисты беседовали с учёными и работниками станции, Никулин брал интервью у начальника по фамилии Бергер, Захаров снимал аквариум.
Я тоже снимал, покажу позже пару кадров, но на ч/б фото это всё совсем невыразительно.
Помню хорошо, что Тамара положила на стол перед выступающим диктофон, ну чтобы в блокнот не писать. Учёный посмотрел на него в ужасе и сказал, что на диктофон ничего не скажет. Тамара пожала плечами и убрала прибор. Видать, перестройка ещё не докатилась до медвежьих углов Беломорья...
Вот Миша Данков делает инвентарь креста, а Миша Новожилов с умным видом пытается прочесть надпись на нём. Если она была, конечно.
\Вот и кэп его потрогал. Потом он станет истовым верующим и, когда будет спускать на воду очередной новодел, всегда приглашать попа, чтобы освящать судно. Один раз, когда я снимал очередной спуск, уже работая в Петронете, поп своей кисточкой брызнул мне прямо в объектив камеры "святой" водой. Злу моему не было предела тогда.
Были там ещё какие-то развалившиеся избушки, может баня...
Но вот это точно мыс Картеш, так было написано на негативах, то есть мы могли и потом отойти немного от берега, куда пристали поначалу.
А теперь пора в гости к учёным. Они рассказывали, что в их аквариуме собрана почти вся фауна Белого моря. Мне прикольным показался "морской огурец". Он светился голубоватым светом, как неоновая вывеска "Гастронома".
Ну и всякие такие прочие тоже светящиеся выскочки плавали в том аквариуме.
И была там рыба камбала. Спустя пару-тройку лет я начну ездить на Белое море с моей американской знакомой Джойс в одну семью поморов Петровых. Глава семьи, ныне покойный, ловил камбалу традиционным поморским способом: ставил сеть в прилив, когда вода была примерно по пояс, а потом вода уходила, Очень далеко, на километры. Как я уже говорил, приливы на Ледовитом океане высокие - до 6 метров перепад бывает. Рыба набивалась в сети, которые теперь стояли на кольях просто на песке. Немного, но с десяток точно было. Были и такие, что занимали одной рыбиной всю сковороду. Ах, какая она была вкусная, жареная в молоке камбала с картошечкой со своего огорода! Ну и под пару бутылей водочки, вестимо. Как без этого?
Сейчас мы регулярно покупаем в Костко филе камбалы, она у нас называется "соль" и я вспоминаю те три поездки в 1991-1993 годы с щемящим чувством.
Да, в уже упоминавшемся фильме Никулина и Захарова мыс Картеш показывается примерно с 15й минуты.
Часть 13. Июль 1986. Чупа.
Председатель поселкового совета вручил москвичам Тёмкину и Бурлаку кусок слюды-мусковита, или московита. Её добывали в карьере поблизости, и она давала работу и хорошую зарплату горнякам её добывавшим. Однажды я даже снимал, кстати, с тем же Сашей Захаровым, как отколупывают слюду в карьере Малиновая Варакка, не помню уже в каком районе, но помню, что снимал бригаду братьев Абдрашитовых для передачи "Наш современник". Но это будет, вроде потом, на закате моей работы на Карельском ТВ.
Ну ещё помню, что какой-то местный яхтсмен всё приставал с вопросами, вернее с утверждениями, что ни при каких условиях эта многотонная посудина не может ходить на парусах. Вообще. Я ему и сказал, что мы сами это знаем и паруса ставим только для съёмок, чтоб сделать красиво для кина и фото, ну и иногда. когда дует прямо в корму, чуть меньше топлива потратим. Мне-то что было скрывать, да и дело человек говорил.
Никулин, как положено, расспрашивает местных, что-то говорят, но в фильм. по-моему, вошёл только парень, который ответил на незатейливый вопрос, хотел ли бы он принять участие в таком плавании, ответил : "Конечно, хотел бы". Ну а что он другого скажет?
Забавная такая девчушка. Сейчас уже зрелая дама наверняка.
С фотографии нашей стоянки в Чупе открывается серия статей Гриши Тёмкина в журнале "Вокруг Света". В начале текста написано, что используются фотографии его (автора) и мои (Транквиллицкого я отрезал невзначай, может это и его фото, кстати). Я цветных не делал почти, может с десяток слайдов. С ними было много возни потом. Проявлять, выдерживать температуру, засвечивать... Кстати, однажды в журнале "Журналист" был высмеян каким-то редактором-олухом вопрос читателя типа: "Расскажите, как обращаться с обратимой плёнкой, в каком режиме проявлять, как засвечивать". Этот олух заржал, мол, бу-га-га "засвечивать"? Всё же пропадёт! Ну, козёл не знал, что сначала делается чёрно-белая проявка. потом засвечивается галогенной лампой (чтобы как раз "обратить" плёнку), а потом делается уже цветная проявка. При этом температура раствора должна колебаться в пределах одного градуса. Но это предмет отдельного разговора. Пришлось мне написать в "Журналист". Ответили, извинились.
Ну и опять же для смеха и для того, чтобы вы понюхали ещё раз смрадный запах той эпохи, ну я обращаюсь, конечно, к разумным людям, не к краснопёрым, привожу "шапку", без которой по инерции нельзя было тогда (хотя уже, вроде 1987 год был, когда статьи вышли).
Съезд ВЛКСМ, обком, "пропагандирует", дерьма пирога.
Никаких мы знаний не пропагандировали, просто молоды были, зуд в заднице, порох в пороховицах, ягоды в ягодицах, искали приключений.
Часть 14. Июль 1986. Гридино.
Ну вот, пришли в Гридино. Деревня уже тогда была полудохлой и жители жаловались, что по суше в неё не проеедешь иначе как на тракторе (по-моему и сейчас, спустя 30 лет картина ничуть не изменилась). Ну, это же не почти соседняя Норвегия, где на деньги, поступающие от торговли нефтью, могут построить не только дорогу. Да что там, дороги в Норвегии везде уже построены, но я где-то читал, сейчас лень искать, построили туннель, связывающий два острова, на которых живут по полтора землекопа. Впрочем, это к делу относится лишь косвенно.
Это вот такая посконная поморская Россия. Детишки скорее всего приехали на лето, июль всё-таки, к бабушкам. Дедушек, опять же скорее всего, уже нет на этом свете.
Может быть надгробие имеет другое назначение? Новых захоронений там не видел, скорее всего свежепомерших хоронили где-то в другом месте.
Ну да ладно, вот несколько видов деревни, которая когда-то была славна сильным рыболовецким колхозом.
Часть 15. Июль 1986. Полярный круг.
Всё было как положено: имитировали купание и бросание кокши Наташи Берниковой в надлежащую волну. На самом деле в воде Белого моря, говорят, всегда чуть ли не 2 градуса тепла всего, так что прожить в ней человек может несколько минут. Да и глубоко тут, хотя на самом деле Белое море не только одно из самых маленьких морей на свете, но и одно из самых мелких.
Миша Данков исполнял роль Нептуна. Ну, чтобы далеко не ходить, церемонию списали с пионерского праздника в лагере. Мудрый лысый, но с бородой доктор Татарский (на заднем плане) держался в стороне от массы. Но, как я уже говорил, с боцманом, то есть со мной, мы часто и подолгу беседовали за кружкой спирта, двух, или трёхлитровая бутыль какового у него была. Пить чистый спирт было совсем нестрашно, особенно заедая питанием для космонавтов из тюбика потом. Вкус во рту только поганый от той спиртяги.
Причащали всех. Давали выпить водки и запить солёной водой из моря, в котором болталась ошмётками томатная паста! Гаже трудно найти закусь и, уверен, кого-то пронесло... Ну да, гальюн работал. Вот Гриша Тёмкин вкушает, а Саша Захаров снимает на кинокамеру.
А вот тут, ребята, ниже, самый прикол. Эта штука находилась, может в паре-тройке километров от нас - я снимал телевиком в 300 мм. Это не останки старого корабля, а мишень! Мишень для пушек, а может и торпед боевых кораблей Северного флота, такую-то мать! Ведь как дело по уму делается: капитанам настоящим, а не самопровозглашённым, выдаются свежие навигационные карты, под расписку о неразглашении, само собой, где помечены районы, в которые они категорически заходить не должны! Потому что там, блин, стреляют! А у нас карты были, хорошо если 20-летней давности.
Потом мне кто-то, думаю, Никулин, рассказывал, что радист Авдышев слышал в эфире, как ругаются военные! Мол что это за посудина, которая у них нигде не помечена само собой, и какого хера она делает в районе учений?*! А может и выдумал всё Авдышев. Но по нам никто не стрелял, и на том спасибо. Воды-то не пограничные, чо.
Капитана тоже "посвятили" на всякий случай, хотя он уже пересекал полярный круг, как Никулин и Захаров, на первом плавании "по следам экспедиции Эдуарда Толля".
Вроде не должны были его привлекать.
Миша Данков вылезал перед церемонией из трюма, а вторая кокша Светка - была топлесс.
Мужикам понравилось. Парень, Костя Дорохов или Долохов, папа которого был шишкой в Интуристе, снял несколько её фотографий во всей грудной красе, как-то их в Петрозаводске проявил и мне в числе других показывал. Но лишних экзэмпляров у него не было, да я и не просил. Света была уже не интересна мне совсем.
Корреспондентку "Литературки" Тамару тоже мучали имитацией. За ноги её держит Афонькин.
Корреспондент журнала "Советский Союз" Транквилицкий, ему завязывает глаза старпом Железнов.
Ну а потом мужики развлекались фотоэтюдами с бутафорией. Выпивки уже почти не оставалось у нас, наверное бутылки две на всех выпили вот с томатной пастой тогда, поэтому как бы сейчас сказали: фото - фейк. Солёная треска - настоящая. Из неё кокши варили суп. Вкуса не помню, помню только, что обед был часам к шести вечера всегда.
Слева направо: Юра Полняков, Вадим Бурлак, Виктор Дмитриев.
Саша Захаров, Сергей Никулин, Юра Полняков.
Это не помню кто, скорее всего тот же Полняков. Якобы с похмелья.
Часть 16. Июль 1986. Гремиха.
После Кандалакши, где я почему - то не сделал ни одного фото, мы пришли в Гремиху. Уже как-то и скучно даже вспоминать и постить. Но надо добивать. Табличку эту установили неподалёку от Гремихи. Надо рассказать, что за Гремиха такая, и как мы там оказались.
По порядку тогда. Гремиха, ныне Островной, она же Йоканьга (не знал, но почему так по-японски?) тогда была вполне себе благополучной базой подлодок Северного флота. Мы видели эти картинки, как с полдюжины подводников стоят на прорезиненном корпусе, потом резко прыгают внутрь лодки, и она начинает погружаться. Всё, как в кино. Но нужно ж было туда попасть. Город как есть, так и тем более тогда был закрытым. Попасть в него можно только по воде, да тогда летал самолётик то ли из Мурманска, то ли из Архангельска.
и выглядел вот так, см. фото ниже, после портрета Авдышева. У кого возникла идея туда "забежать", не помню уже. Энди Авдышев, наш бравый радист, повторявший по 500 раз на дню "Николай-Борис-Рэдио", связался с Архангельским горкомом комсомола, те, наверное, с обкомом, и дали добро на заход.
Авдышев курил тогда, как паровоз, в середине 2010х рассказывал мне, встретились мы случайно на улице,
как ему делали операцию на лёгком и забыли в лёгком какую-то толстую иглу, или пинцет, не помню.
Весело так поведал, как будто и не с ним всё происходило, с матерком, как всегда.
Зашли, помню, на борт залезло коммандо из нескольких матросов с калашниковыми, всё обшарили, нет ли шпионов-взрывчатки, мы были высажены и стояли на берегу.
Помню смутно, что ко мне подошёл, может потому что я был с фотоаппаратом, какой-то солдат, не матрос он был, а в обычной форме с петлицами связи, ефрейтор или младший сержант, мы разговорились и он пригласил меня к себе к каптёрку, служившую фотолабораторией, где я и проявил, частично запоров, вот эти снимки Гремихи, ну и то, что снял до этого. Может и зря я это тогда сделал, надо было лучше дождаться возвращения в Петрозаводск, да проявить, соблюдая температурный режим, с хорошими химикатами, как обычно делал.
Ещё он показывал мне снимки моряков, лодок, и говорил, что если кто из начальства узнает про это, то ему грозит штрафбат и т.д. Мы же штатские, чо. Поскольку я был с ним, то пропустил эпизод, о котором потом мне рассказывал Сергей Никулин году в 2010м, когда умер Олег или Алик (?) Афонькин. После того, когда моряки проверили наше судно, они пожаловались, что прямо над этим местом, где пришвартовался "Одиссей", они утопили ящик с тушёнкой. Глубина, естественно, метра три-четыре, может до шести.
Афонькин говорит: "Ставьте литр "шила" (спирта) и я вам достану этот ящик."
Те, такие, как, мол, ты что, нырять будешь?
Он говорит, не ссыте, служивые, вы шило-то несите!
Ну, принесли шило. Афонькин, по профессии телемастер, подключил два провода к батарее корабельного дизеля, соединив с железкой на конце то ли шеста, то ли верёвки, создав таким образом мощный магнит, опустил его прямо в указанное место (моряки-то хорошо запомнили где, да и ящик пошёл ко дну отвесно), и перетаскал по одной все банки. Вот такой самородок угас, насквозь простпиртованное сердце биться перестало в возрасте лет 60, наверное.
Потом, на другой день, скорее всего, все поехали с каким-то морячком на их катере устанавливать памятный знак, похоже изгтовленный в мастерской подводников, я не помню, чтобы такой был в нашем багаже, да и не собирались мы на этот мыс изначально заходить.
Поочерёдно я снял всю банду рядом с этим знаком.
И на прощанье в этом эпизоде я расскажу о забавном случае, который мог бы оказаться далеко не забавным. Для начала посмотрите на эту скалу. Напомню вам, что ни эхолота, ни локатора на нашей металлоломной посудине не было. Стояли мы на якоре, кажется, все сидели в кают компании в ожидании пожрать. ну, беседовали неспешно. И вдруг кэп говорит: " Я жопой чувствую вибрацию". Двигатель-то работал почему-то, может для электричества, одним словом капитан даёт команду с якоря сняться и уёбывать подальше от этого места. Одновременно лихрадочно смотрит в карты. Мы смываемся, конечно, и через некоторое время в отдалении видим, как буквально на глазах из моря вырастает вот эта скала.
В принципе сейчас, в последних числах декабря 2024 года, когда я редактирую этот слитный пост, я сильно сомневаюсь, что этот большой остров весь покрывался водой в прилив. Скорее только по длине белой полосы внизу его. А вот маленькие скалки на снимках выше вполне могли уходить под воду. В любом случае будем всё это просто иллюстрациями к сказанному. Тем более с учётом текста ниже.
А вот тут как раз у меня произошла аберрация воспоминания, а у Никулина было всё точнее. Вот его прямая речь из мессенджера в ВК
Часть 17. Июль 1986. Архангельск.
Это было так давно, это был всего лишь эпизод в моей жизни, и иллюстрирован он и так уж куда с добром, на мой взгляд. Так что ещё пара постов после этого - и всё. Думаю, что будет 20 частей - в самый раз. Если вдруг каким-то чудом фотки найду, можно будет и вставить. А может и нет. В Архангельске я точно помню, что снимал намного больше, чем смог найти.
Приходили на борт какие-то моряки, школьники, местное телевидение делало о нас "сюжет".
Ходили, помню, в кабак, это было время сухого закона, в ресторан попасть в выходной, а мы были там в конце недели и провели пару ночей, было невозможно, если бы не знакомый Никулина с телевидения, пожилой уже тогда еврей, главный редактор, забыл, конечно, его фамилию. Он позвонил кому надо, столик нас ждал.
Посидели культурно, впрочем, если и выпили на троих бутылку водки, то хорошо.
Ночи были ещё белые, хотя уже конец июля был, вернулись на корабль и завалились спать.
А наутро пошли с Костей, то ли Дорохов, то ли Долохов он был, погулять. Сохранились только кадры у танка времён 1й мировой войны, по которому ползали архангельские дети.
Думаю, что он и сейчас там должен стоять. Это ж танк.
Вот ещё прохожие архангелогородцы. Нельзя их называть "архангельцами", это всё равно что петрозаводчан обидеть "петрозаводцами", что, кстати, делал театр на Таганке, когда приезжал в Петрозаводск. Один из актёров так окрестил жителей. Ну, это ж лицедей, чо. Садальский такой, ума мало.
Ну вот Костя меня тоже запечатлел у этого танка.
А я - его
А потом - он меня
И даже с улыбкой
да... вот бы сейчас ту форму и вес вернуть! Кило 65 максимум ведь было. В апреле 1986 я начал тренироваться в зале у Вадима Маркелова и вот с тех пор не останавливаюсь...
Часть 18. Июль 1986. Журнал "Вокруг света".
Если бы я, конечно, знал, что я буду жить так долго, что увижу не только появление доступных персональных компьютеров, но и рассвет Интернета, то хранить бы макулатуру не стал.
Вот эти номера в сети:
http://coollib.com/b/227045/read - номер пять 1987
http://coollib.com/b/227044/read - номер шесть 1987
Ну раз сохранил, то решил сканировать. Некоторых страниц, впрочем, нет. Ну да всё равно читать никто не будет, да и сам я тоже целиком не читал. Тёмкину понадобился почти год, чтобы сотворить это чудо публицистики. Кстати, оба они, и Бурлак и Тёмкин живы. А может даже и здоровы. Что есть хорошо.
страницы публикуются вразброску, это неважно. В гости к Ксении Гемп, прожившей, кстати, 104 года, ездили Никулин с Захаровым, и она говорит несколько слов в фильме "По морю Белому". Вот наушники на Никулине присутствуют - пишет "синхрон".
Фотографию старпома Серёги Железова делал я, да. Скорее всего уже в "Кижах", куда мы пошли в первых числах августа просто гулять.
Этот "круг мира" какая-то позорная фигня, нужная только для фотографии. Его наверняка сразу же выбросило куда-то на пустынный берег. Только спасательный круг испортили...
Вот в принципе все понимали, что такие вещи - голимая показуха, что мир, даже советский, уже меняется, но всё норовили какие-то подписи собирать (потом эту бумагу наверняка выкинули в Петрозаводске - не повезут же её в Москву), делать голубей из пенопласта для съёмок. Меня воротило уже тогда от всего этого, если честно.
Собственно замутил я эти сканы ради того, чтобы повторить, только прочитайте вначале, что Тёмкин выдумал:
Варзуга. Секрет долголетия
В обмелевшее устье Варзуги «Полярный Одиссей» не вошел, и, чтобы добраться до деревни Варзуга, что в тридцати километрах выше по течению, экипажу шхуны на время пришлось превратиться в пассажиров старенького тряского «пазика».
— Волнуюсь,— признался на подъезде к Варзуге наш боцман Александр Николаев. Он — редактор Карельского телевидения, объездил почти весь Север, а вот в Варзуге еще не бывал.— Ведь в Поморье древнее села, пожалуй, и нет. Тысячу лет стоит как стояло и здравствует. Чудеса! А ты слышал про Успенскую церковь? В 1674 году сами варзужане построили, без единого гвоздя. Пишут — шедевр деревянного зодчества... а вот, кажется, и она...
Так вот, заявляю официально, хотя за давностью лет это никого уже не волнует, но по-прежнему волнует (совсем немного и скорее удивляет, что так можно поступать) меня, что НИ ЕДИНОГО СЛОВА из всего цитированного я не говорил. Правда тут только в том, что я был боцманом. И всё! Чтобы я стал волноваться из-за какой-то занюханной церквухи (я, который раз 15 к тому времени уже посетил Кижи), которую никогда и не видел и даже не знал, что в этом селе она есть? Туфта голимая, как и то, что я "объездил весь Север". Да я и Карелию-то далеко не всю объездил, а в последние годы работы на карельском ТВ я стал откровенно халтурить и старался почти все командировки организовывать в Сортавалу, чтобы лишний раз побывать в родном городе, то есть дома. Петрозаводск для меня домом никогда так и не стал....
Вот такие стандарты "журналистики" задавали заезжие "масквичи".
Часть 19 предпоследняя. Фотографии вразброс.
Невозможно уже и определить места, где сделаны некоторые из снимков, хотя я знаю, что вот этот, ниже, например, сделан в рыболовецкой деревне в архангельской области. Об этом Тёмкин подробно написал в журнале "Вокруг Света", подзаголовок: "Шойна - красная рыба Сёмга", хотя мне кажется, что именно эта карточка снята где-то под Варзугой.
Но что я ещё помню очень хорошо, что кроме этой единственной фотографии лохматого помора, который полностью разобрал подвесной лодочный мотор в целях, очевидно, починки, было десятка два негативов с этого места, где снята сёмга, стоят лодки рыбаков, поморы похожают сети с красной рыбой.
Как было много снимков из Варзуги, в частности мужики пилят бревно вдоль двуручной пилой.
Куда они все подевались? Честно, ума не приложу теперь и, знаете что, даже и не жалко.
Негативы я уже все повыкидывал, хотя и тщательно, вроде, следил за тем, чтобы не выбросить неотсканированных. Вполне достаточно будет этих, в общей сложности, 20 постов....
Вот этот снимок (ниже) вообще непонятно где сделан. Может быть и в Шойне - мы там ходили в гости на борт к настоящим морякам, которые сильно удивлялись, что мы плаваем без навигационных приборов. У них-то самих, как видите, всё с этим в порядке.
Когда мы им рассказывали нашу историю, то они сильно удивлялись и я помню хорошо, что один из моряков сказал: "Ну вы и шаровики!" В том смысле, что "на шару", то есть наобум, на удачу. Это не та "шара", что сейчас в Интернете...
А вот эта фотография, скорее всего, снята в Беломорске. После того, как судно было арестовано судоходной инспекцией и никто не знал, что с нами делать. В восьмой части я рассказывал, что нас не хотели впускать в последний перед выходом в Белое море шлюз.
Ну а теперь не хотят выпускать в канал и потом в Онего. Поэтому зависли чуть ли не на неделю здесь.
Также вполне возможно, что вот эти снимки были сделаны и ранее, просто не были датированы.
Судя по всему, всё-таки где-то раньше, во время перехода, потому что по носу - открытое море....
Бурлак с Тёмкиным то ли слали из Беломорска телеграммы тогдашнему первому секретарю обкома Степанову, то ли даже ездили на поезде в Петрозаводск и грозили, что ославят Карелию на всю страну под лозунгом: "Мирная делегация арестована карельскими властями!"
Планировал вначале подсесть на наш пароход, когда он будет проходить мимо.
Причём я в упор не помню, как я связывался с ними, телефона-то не было на судне, (у знакомой в Сегеже дома был. Может быть я даже на шлюз звонил, ведь мне надо было знать, торчат ли они в Беломорске или уже пошли по каналу... Загадка, да.
Но точно помню, что когда приехал обратно в Беломорск, по меньшей мере ещё сутки мы проторчали там.
Тамара из "Литературки" снимает любительское кино.
Ну что добавить? По приходу "Полярный Одиссей" был намертво пришвартован к причалу, на штурвал судоходной инспекцией были поставлены пломбы..., которые кэп спокойно сорвал в первые выходные августа, и мы пошли в последнее на моём веку плавание на остров Кижи. О чём и будет рассказ в последнем, 20м посте про "Одиссей". А этот снимок Костя сделал, когда уже мы выгружали вещи в Петрозаводске. Но этот матрас - не мой явно. Не было у меня таких. Борода подлинная, примерно трёхмесячная. Начал растить до начала экспедиции, которая заняла два месяца - один месяц отпуска и один - за свой счёт.
Часть 20 и последняя.
Было тепло, купаться можно было прямо с борта.
Кэп смотрит на паруса, доктор Татарский (с бородой) и лётчик Юря Полняков скучают и сожалеют, что всё кончилось. Наверное. Я ж в головы им не залезал.
В центре, во втором ряду, сразу за фотографом Виталием Голубевым (если не ошибаюсь), стоит секретарь обкома комсомола Юра Русанов, ныне пенсионер МВД, как мне рассказывал Сергей Никулин, когда мы ещё общались, он нам реально и много помогал. По-моему и сейчас принимает активное участие в работе клуба. Я всегда даю перепечатки своих постов из ЖЖ в Твиттер, ФБ и Вконтакте. Когда дал перые посты, Юра попросился в друзья.
Возможно хотел сделать какие-то замечания.
Саши Захарова, который стоит слева вторым рядом с сыном кэпа Дмитриева, нет в живых уже скоро лет 20 как. Мы последний раз с ним пили водочку перед самым моим отъездом в Канаду, месяца за два. В 1998 весной. Я уже знал, что ему нужно коронарное шунтирование, которого не сделали. Умер во сне лучший оператор Карельского ТВ и самый человечный из операторов, да может и вообще из работников ТВ КАССР.
Я его очень уважал всегда и сожалею до сих пор о нелепой его смерти в такие молодые годы. Он был ненамного меня старше, мог бы жить при нормальной медицине и не тужить...
Что за перец кантуется справа, например, я и понятия не имею. Ну а всех участников плавания я перечислял.
Много болтались по острову Кижи. Захаров дал камеру, не помню снимал ли я что или нет.
Плёнка тогда была дефицитом, так что скорее всего нет. Второй раз такая борода у меня будет в 1993 году. Растёт два месяца всего.
Пристроился к дочке Тамары из "Литературки" вроде Таней звали....
исключительно с целью снятия ... фотографии
Что-то ведь ели тоже в тот августовский день 1986 года, скорее всего уничтожили остатки космического питания, не везти же это всё москвичам в Москву!
Самое вкусное, впрочем, типа "сосискок-малюток", карбоната, паштета из перепелов, гусиной печёнки и, гвоздя программы: концентрированной чёрной смородины со сливками в тюбиках, незаменимой вещи для заедания чистого спирта, съели ещё в "экспедиции". Кстати, тот анекдот, который вы наверняка прочитали, кликнув на ссылку выше, был очень популярен у нас. Чуть что в плавании происходило что-то смешное, кто-нибудь обязательно поднимал палец кверху и говорил с "чукотским" акцентом:
"Экспедиция, однако".
Наташенька Берникова присоединилась ко мне и Никулину для общего снимка моим фотоаппаратом. Большая умница, красавица, она старше меня лет на 10 точно, но мы виделись, кажется в 2013 году, и выглядит она на 10 лет моложе своего возраста. Умерла в 2021 году, видимо болела. Не такая старая и была, 1944 года рождения. Хотя 77 лет в России порой бывает много. На снимке я приобнял за плечо Никулина, а Тёмкин - Наталью.
Что мне всегда в ней нравилось - она за всё плавание, да и вообще, мы ведь общались и до и много после, практически с 1973 до 1998 года, а потом виделись в 2004 и в 2013, не допускала вульгарности, фамильярности и амикошонства, держала дистанцию. Как-то раз один молодой да борзый "матрос", не участвовавший в плавании, попытался перейти с ней на "ты" ещё в период подготовки судна. Она быстро поставила его на место. Ну и готовить на такую ораву два месяца каждый день - это не хухры - мухры. Вторая кокша, Светка, рвением совсем не отличалась и не упускала случая посачковать.
Серёга Никулин, хороший парень, отличный журналист, к великому моему огорчению "заватавевший" после украинских событий начала 2014 года. В костюме, в котором мы, случалось, чистили гальюн парохода. На судне всё время находилось 20+ человек, хорошо питавшихся, благодаря усилиям кокши Наташи. Гадили регулярно и со свистом. По правилам содержимое гальюна надо было сдавать судну - ассенизатору. Но, во - первых, такая помойка стояла только в Петрозаводске на рейде в Онеге, а во - вторых, мы же нигде не числились. Кто у нас говно с мочой примет-то? Ведь надо же и платить за это, проводить через какую-то бухгалтерию. Когда гальюн переполнялся, надо было слить всё в море. Как боцман, я отвечал за содержание lieux d'aisance, и никогда ну уклонялся от этой важной работы.
Опорожнить гальюн было непросто. Один человек должен был что-то перекрыть, какую-то трубу, наверху рубки, вставив туда деревянную затычку, другой, (часто это я и был), должен был прижать ассенизационную трубу к дырке гальюна и крепко держать. Второй конец опускался за борт. Делать всю операцию можно было только на ходу, при работающем дизеле.
Я пишу, так это ж меня говном окатило, ты же держал трубу наверху. Ты чист перед своими студентами!
Не помню, чем у нас переписка кончилась, но на мой взгляд, такие эпизоды - это то, из чего ткалась ткань того похода. Что тут стесняться? Ну да ладно...
Гуляли по Кижам. Вот за Колей идёт москвич с центрального ТВ, был с нами месяц.
Через год-два, под занавес моей работы на Кар ТВ я поехал в Москву, чтобы перегнать какое-то видео и встретил его на проходной Останкино. Я его окликнул и вижу, ну так не хочется ему общаться, мало ли что я попрошу, типа приютить на ночь,хотя мне и близко не надо было этого. Вижу по нему, хочется ему поскорее от меня отделаться. Ну отошёл я первый после пары-тройки фраз. Говнецо народ, эти москвичи. И так я и не изменил своё мнение о них и по сегодняшний день. Правда и петрозаводчане и вообще карелы встречались мне такие тоже. Но куда меньше.
Я с тоской гляжу вдаль, как бы показывая: "А нафига мне всё это было надо?"
Comments